Весенний тамбовский вечер в сквере у танка. Народа немного. На дорожке у клумбы играет малыш лет трех. Молоденькая мама с увлечением читает американский роман дешевого издания. На соседней скамейке четверо парней. Они в форме. На погонах, черных, как родная земля, золотистые эмблемы-танки, так похожие на танк на пьедестале. Эти ребята – демобилизованные солдаты. Едут домой с Урала, в Тамбове пересадка. Поезд поздним вечером. Гитарист, белобрысый, курносый сержант поет. Голос звучит тихо, задумчиво. Пальцы осторожно перебирают струны. Я разбираю лишь часть припева «Танки, танки, русские танки…». Поднимаю взгляд на «тридцать четверку». Эх, умел бы танк говорить! Сколько всего он видел, сколько пережил в дни военного лихолетья. Шов от сварки на броне, совсем как шрам на теле старого участника войны. А ведь русский танк говорил – голосом башенного орудия, пулемета, ревом двигателя, криками радости или боли танкистов. Он говорил о мужестве русских солдат, порою наводя ужас на захватчиков – фашистов. А сколько солдатских сердец спасли танки с надписью «Тамбовский колхозник»? И нередко сходился в бою с врагами – немецкими «Тиграми» и «Пантерами». Танки против танков, вплоть до таранов друг друга. Сталь против стали! Уральская сталь против крупповской брони. И не всегда сталь оказывалась прочнее. Горели в машинах танкисты, взрывались вместе со снарядами их молодые сердца. Обугленные тела друзья хоронили под прикрытием ночной тьмы, при слабом свете звезд. Где ты сражался, танк, стоящий уже много лет на пьедестале в самом сердце родного города? Что ты увидел и перенес, скольких спас от вражеских пуль таких вот двадцатилетних танкистов? Скольких не смог уберечь, отзвонив по ним потом панихиды залпами башенных орудий? И на каком прифронтовом заводе лечили после боев твои раны механики, помнишь ли, «Т-34»? И после ремонта снова в бой. Русский дух и уральская сталь сокрушали германский дух и рурскую броню. Немногие машины второго танкового корпуса дошли до Берлина весной сорок пятого года. Возможно, и ты был с ними, танк? А с какой надеждой ждали русские танки узники концлагерей! А не забыл, где и в каком году получил рану, ставшую сварочным швом на броне? … Парни перестали петь. Закурили. Замолчали и даже загляделись на «тридцать четверку». Смотрю на их руки: руки этих парней знают о танках не понаслышке. В заживающих ссадинах, со следами въевшегося мазута: наверное, не раз держали и гаечный ключ, и штурвал танка. Видно, эти парни привыкли делать дело и делать дружно, смотреть на жизнь, как на проверку сил. Есть ли у машины душа? Танки, они живые, и у каждого есть имя. Вот его зовут «Тамбовский колхозник». Кто создал тебя, на какие средства? И память возвращает меня домой, в школьный музей, созданный учениками и учителями села Чичерино. Возникают в памяти строки из архивных записей: «В ноябре 1941 года члены сельхозартели «Красный доброволец» Избердеевского района начали сбор денег для создания танковой колонны «Тамбовский колхозник». Подхватив почин, трудящиеся области за две недели собрали сорок миллионов рублей. Через год, четырнадцатого и пятнадцатого декабря тысяча девятьсот сорок второго года танки с красными надписями «Тамбовский колхозник» на башнях, построенные на эти средства, были переданы Красной Армии. Ими был полностью укомплектован второй танковый корпус». Мои земляки собрали на строительство танковой колонны только на 25 ноября 1942 года свыше одного миллиона восьмисот тысяч рублей. Сбор средств проходил очень активно. Хотя и приходилось женщинам смотреть в печальные глаза голодных ребятишек, сдавали деньги и продукты для фронта. Они понимали, что это нужно, что там ждут помощи их мужья и сыновья. В танки вкладывали не только деньги, в них вкладывали женские слезы и русский дух! Все для фронта: и школьники помогали в уборке урожая, сотни девушек и подростков работали механизаторами, трактористами. Из другой военной хроники музея вспоминались слова из выступления Пелагеи Давыдовны Севастьяновой, звеньевой колхоза «Факел революции», на первой конференции женщин – колхозниц района: «На защиту Родины мы отправили мужей, братьев, сыновей. В фонд Красной Армии дали 800 пудов хлеба, 16 370 рублей на строительство танковой колонны, 27 тысяч – на строительство самолетов», - сказала она 10 февраля сорок третьего года. А вот копия телеграммы И. В. Сталина со словами благодарности школьникам за участие в сборе средств для фронта. … Слова припева «Танки, танки, русские танки…» вернули меня к действительности. Мои соседи поднялись, спешили на поезд. Пришло время и им вернуться домой, как вернулись десятки лет назад танкисты с войны. А может они были в Чечне, служили еще в какой-нибудь горячей точке – теперь сожалею, что не хватило смелости спросить тогда у них. Приедут домой, сменят штурвал танка на штурвал трактора. Интересно, запомнит ли танк этих крепких солдат, сержанта, положившего букет сирени к подножию постамента. Может, кого-то из их рода или моего спас «Тамбовский колхозник»? И только благодаря ему живем мы на свете. Возвратясь на родную землю, эти парни включатся в дело. Они знают: их энергия нужна России, делу обновления, защите ее завоеваний. Глядя на демобилизованных танкистов, еще раз убеждаешься: они - соль России, ее гордость, ее радость. И если хотите – ее кровь!